Жизнь до рождения

То, что мы привыкли считать чувствами, определяется более глубокими, более отдаленными воспоминаниями, которые сами по себе не являются чувствами: удушье, нехватка воздуха, давление в голове и груди – все те предшествовавшие чувствам состояния, которые обрабатывают внутренние структуры мозга.

Человек следует прогрессии: сначала он ощущает неимоверное давление, находясь в утробе, потом в раннем детстве на него давит ощущение неравенства - и в конечном итоге он ощущает безнадежность в случае малейших сложностей.

Депрессия – это, в сущности, ощущение паралича: человек чувствует, что ему не хватает энергии, что его подавляют, и он ощущает затруднение дыхания и замедление движений.

С точки зрения «черного ящика» смысл заключается в том, чтобы отследить эти ощущения до того источника, в котором они появляются: найти в лимбической системе и мозговом стволе те слова, которыми говорит плод - «Я не могу двинуться», «Для меня это слишком», «Я раздавлен, я задыхаюсь» и так далее.

Конечно, работа с этим языком никогда не будет простой. Когда мы смотрим в «черный ящик», мы находим историю чувств, которая служит частичным объяснением дальнейшего развития. Возможно, источником депрессии является доминирующий и подавляющий отец, который давит на сына; однако зачастую есть и более отдаленное объяснение – это воспоминание о том, как ребенок ощущает давление при рождении, так как родовые пути матери не раскрылись должным образом или она не может активно участвовать в родовом процессе вследствие применения лекарств.

Если исследования будут идти так, как я надеюсь, этот «черный ящик» вскоре даст нам гораздо лучшее представление о том, какие факторы лежат в основе формирования депрессии.

Много лет бытовало убеждение, что эмоциональна боль отличается от физической боли, однако исследователи наконец начинают уравнивать эти два вида боли. В одном эксперименте команда исследователей из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе с помощью МРТ отслеживала мозговую активность группы студентов колледжа.

Была организована игра, в ходе которой субъект чувствовал себя отвергнутым и ощущал эмоциональную боль. Сканирование мозга показало, что локус этого вида боли находится в структуре мозга, известной как поясная система, а также в определенных участках префронтального кортекса. Примечательно, что поясная структура также играет роль в формировании ощущения физической боли.

Это исследование показывает, что, повидимому, мозг не делает различия между различными видами боли: боль есть боль независимо от ее происхождения.

Следовательно, эмоциональная болезнь действительно связана с болевыми ощущениями. Точно так же, как и в случае сильной физической травмы, если боль становится слишком сильной, система отключается. Эмоциональная боль внедряется в физическую систему – и там и остается.

К примеру, когда ребенка бросают, он ощущает физическую агонию, которую зачастую невозможно вытерпеть. Некоторые говорят: «Все это лишь у тебя голове! Переживешь!». Это не всегда так. Занимаясь психотерапией, мы должны помнить: работа с эмоциональной болью означает переживание всех ее физиологических атрибутов.

Несколько всхлипываний, пусть и сопровождаемых ощущением катарсиса, не означают, что работа завершена – во всяком случае, не тогда, когда мы хотим избавиться от того вреда, которое нанесла эмоциональная депривация в младенческом и детском возрасте.

Почему эмоциональная боль столь болезненна? Потому что если мы хотим выжить как вид, нам необходимо сильное эмоциональное взаимодействие с нашими родителями. Если у животного-младенца имеются нарушения в поясной структуре, он может выйти из под заботливой опеки родителей, потому что, отделившись от них, он не может издать призыв о помощи.

Поясная структура мозга очень важна, потому что тот крик, который она вызывает, дает матери знать о том, что ее ребенок находится в опасности.

Во время первичной терапии пациент, как правило, почти не осознает свое окружение: он переносится на более низкий уровень сознания, внимание его направлено вовнутрь, а не вовне – как это бывает во сне. Ключевая разница между состоянием сна и этим первичным состоянием, однако, заключается в том, что во сне все чувства символизируются, а в терапии человек погружается в сами эти чувства.

В результате по мере прогресса терапии пациент все реже сообщает о символических ощущениях.

Когда мы говорим о методе первичной терапии, необходимо помнить: память мозгового ствола – это реакции мозгового ствола. Это означает, что жизненные показатели, которые сопровождали первоначальную травму, могут появляться снова. Если отсутствует полная реакция на воспоминание, улучшение состояния будет лишь частичным.

Это исключительно важно, поэтому позвольте мне пояснить это еще раз. Как я говорил, каждый раз, когда во внутриутробном периоде у нас появляется импринт, он возникает на самом примитивном уровне нашей нервной системы.

Этот импринт надолго поглощает нас – он занимает нас делом, чтобы мы не ощущали беспомощности; он оказывает влияние на сердечную деятельность, что может привести к преждевременному инфаркту. Для выправления этого паттерна нам необходимо пробудить эти воспоминания с помощью резонанса.

Как я и говорил, в воспоминаниях о внутриутробном периоде очень важную роль играет мозговой ствол. Развиваясь в период беременности, он содержит в себе импринты о самых глубоких уровнях боли и имеет дело с вопросами жизни и смерти, которые возникали до того, как мы родились. В ранние периоды беременности мозговой ствол плода реагирует на внутренние звуки, даже на звук материнского голоса.

Работу мозгового ствола мы можем наблюдать на ультразвуковых изображениях поворота головы и рефлективных движений тела, а также по изменению частоты сердечных сокращений. Если с матерью, которая носит ребенка, происходят какие-то серьезные ситуации, это, без сомнений, окажет влияние на мозговой ствол плода, а возможно, и на работу его сердца. Ребенок может родиться слабым и хрупким, постоянно ощущая страх и легко пугаясь.

Если мозговой ствол несет на себе отпечаток воспоминаний и безуспешно пытается рассказать фронтальному кортексу о своих переживаниях, связанных с жизнью и смертью, позже у человека могут возникать такие проблемы, как повышенное давление или колит.

Следовательно, колит или повышенное давление, которые наблюдаются у взрослого человека, могут свидетельствовать об ужасе, который хранится в мозге. Мозговой ствол кричит неокортексу: «Послушай меня! Я должен кое-что тебе рассказать – тебе необходимо меня выслушать! Мне нужно установить связь! Пусти меня!».

Он кричит об этом посредством биохимических веществ: язык этой биологии – повышенный уровень норадреналина, глутамата и кортизола. И кортекс отвечает: «Прости, но я не хочу знать эту информацию. Я снова запру тебя в подвале. Попробуй еще раз позже!» - «Да, но если ты меня не выпустишь, давление подскочит до опасных пределов!» - «Прости, но ничего не могу поделать!».

Парадоксально, но неокортекс служит порталом доступа к компонентам памяти, связанным со страданием, порталом, который не может действовать сам по себе. Это – первая дверь, через которую мы проходим, когда пытаемся вернуться в прошлое и понять свою боль.

Когда ранние травмы нарушают или повреждают неокортекс, чувства, которые поднимаются с нижних уровней мозга, сложно блокировать. Когда он оперирует менее эффективно, импринтированные воспоминания пробираются на поверхность.

Они могут проявляться как паника, дискомфорт, депрессия и тревожность – и все это результаты импринта. Начиная с неокортекса и постепенно спускаясь в мозговой ствол, мы должны идентифицировать и перекалибровать первоначальный источник боли.

В ходе этого процесса терапевт выступает в роли гида.
Однако он никогда не сможет показать нам Каир, если вместо этого будет водить по Лондону. Нам необходимо попасть по нужному адресу – в нужную нервную систему, где лежат факты.
Каждая нервная система является хранилищем одних истин и не содержит другие.

Мы не сможем понять родовую травму и то, какое воздействие она на нас оказывает, если останемся на уровне коры мозга, обсуждая и перетолковывая все это до тошноты. Нам необходимо раздвинуть границы. Зная, что от родовой травмы человек может страдать всю жизнь, мы должны признать, что события, предшествовавшие рождению, играют еще более важную роль.

Мы не сможем «пережить» их или перерасти. Мы живем с ними. У нас действительно есть тот «черный ящик», о котором я говорил, и нам необходимо знать о том, что он существует и как получить к нему доступ, потому что это раскроет нам очень много запрятанных секретов, которые управляли нашей жизнью.

Мы пытаемся предсказать будущее с помощью гадания по ладони – но узоры на пальцах могут рассказать нам о нашем прошлом.

Лично я предпочитаю второе как гораздо более точное.